 |
Материалы номера № 04 (400), 2022 г.
Николь ВОСКРЕСНАЯ
ДО ПЕРЕПРАВЫ
 Николь Воскресная — поэт. Родилась в 1990 году. Кандидат политических наук, доцент кафедры международных отношений и права Владивостокского государственного университета экономики и сервиса. Книги: «Акварели» (2011), «Гранат» (2014), «Никтофобия» (2016), «Дагерротип» (2021). Произведения публиковались в коллективные сборниках, журналах, литературных альманахах «Сокровенные души» (Москва), «Алые паруса» (Владивосток), «Сихотэ-Алинь» (Владивосток), «Отражение» (Санкт-Петербург), «Магнолия» (Санкт-Петербург), «Вакуум» (Владивосток), «Форма слова» (Кострома), «Российская литература» (Москва), «Российский колокол» (Москва), «Фаворит» (Липецк), «Литературный нерест» (Владивосток), «Автограф на краю земли» (Владивосток), «Истоки» (Нижний Ингаш), «Сибирский Парнас» (Новосибирск), «Кольчугинская осень» (Ленинск-Кузнецкий), «Образ» (Кемерово), «Чаша круговая» (Екатеринбург), «Литературный оверлок» (Москва), Традиции&Авангард (Екатеринбург). Член Союза писателей XXI века. Живет во Владивостоке.
* * *
Рыба, бьющая хвостом,
там у тебя внутри,
под твоих ребер мостом,
плещется и горит,
руки сложи крестом,
пристальнее всмотрись.
Не опасайся лукавых,
что они могут сделать,
черны пьянящие травы,
белы мертвые девы,
им до переправы,
как до пречистой веры.
Слава — счастье бездушных,
душит да говорит:
разве на всех заблудших,
хватит твоих молитв?
Прикосновенье разрушит
водную гладь — зеркал лабиринт.
* * *
Соль рассыпают к ссоре.
Плачь не рожденное море.
Новорожденное в боли,
чище чем свет и сильнее воли.
Живы ли те, кто мне предназначен?
Умерли, может, от несовершенства,
есть ли ответ еще однозначней
на краю медитативного транса, остром пике блаженства.
Если окружающий мир навсегда исчезнет,
от него останется только реклама.
Задохнувшийся в этой болезни,
осязаем не более чем нирвана.
ПЯТЬ
Будущее не выйдет гулять,
кофемолка времени заржавела и крутит назад.
Сбросьте солнца желтый резиновый мяч
из окна в повседневный ад.
Как чудовище из детской сказки:
быт — наследник комиссионок,
где в бутылочке яд из печальной ласки,
безымянна бесчисленность легионов.
Там, где некогда быть счастливым,
а прекрасное некогда, поистрепалось,
жизнь уходит волной отлива,
из тех мест, где она начиналась.
* * *
А из моих волос
вырастет темный лес,
воющий словно пес
на луну (пустых) этих мест.
А из моей головы
выйдет отличный котел.
Варево лютой беды
выварит пусть костер.
Ноги — дороги детей,
Ребра — клетки для птиц,
жилы пойдут для плетей,
руки — деревьями самоубийц.
Сердце — черный алтарь,
рекам быть злоречивыми,
ровня мне лютый январь,
да тот, кто крещен крапивою.
* * *
Потерявши голову по волосам не плачут,
безумие только повод сменить прическу.
Если выделом переиначен,
среди мертвых ищи тезку.
Это что-то, что ты потеряешь,
называется просто: рассудок,
посмотри: черной дырой зияешь,
словно вырезанный из книги рисунок.
Наигравшись, отбросить тело,
разве череп не более чем ракушка?
Где же гвоздь, на котором висело,
мироздание все, как игрушка.
|  |
