Главная
Издатель
Редакционный совет
Общественный совет
Редакция
О газете
Новости
О нас пишут
Свежий номер
Материалы номера
Архив номеров
Авторы
Лауреаты
Портреты поэтов
TV "Поэтоград"
Книжная серия
Гостевая книга
Контакты
Магазин

Материалы номера № 40 (297), 2017 г.



Анна БОЧКОВА



То ли сон, то ли явь



Анна Бочкова — поэт. Родилась в 1971 году в Москве. Член Союза писателей ХХI века. Живет и работает в Москве.



АВГУСТОВСКИЕ ЗАРИСОВКИ

Август. В городе нету воздуха.
Обжигает асфальт и плавится.
Переполненные автобусы
Перевозят цистерны пота.
Август в городе угнетает.
Нужно перевернуть монетку,
Изменить местоположение
На какую-нибудь деревеньку, где
Август пахнет мельбой и медом,
Ночью небо его в веснушках,
Воспевают его кузнечики
И крикливые птицы сойки.
Август пробует кисть: на яблонях
Мажет желтым мелкие листики;
Листья клена и помидоры
Покрывает охрой и алым.
Август — лета лоскут оставшийся,
Самый яркий и самый пламенный.
Рукодельный всего создатель
Пришивает его к одеялу...




БАБУШКА

"В эту осень я что-то никак не могу согреться,
До костей озноб пробирает, суставы крутит.
Даже ночью, свернувшись кошкой под одеялом,
Ни уснуть, ни забыть о холоде не выходит.
И еще знаешь, Нюсик милая, я все помню,
Как-то вдруг нахожу все вещи, что потеряла —
Вот платок, например, сестра вышивала, Клава.
Помнишь Клаву? А дядю Витю? А дядю Жору?

Ты тогда только-только стала ходить за ручку,
Бормотала все "маба", "бама", "чучук" и "тутла"...
Про "чучук" не припомню толком... Быть может, поезд?
Ну а "тутла", конечно, "кукла". А "квас" был "твасом"...
А к чему это я? Ах да, про платочек клавин...
Вышивала она его на твои крестины.
Но из Винницы к нам в Москву не смогла приехать.
И прислала с проводником. И еще был крестик.

Это Жора его из Лавры привез. Подпольно!
Он же, знаешь, большой человек был,
                                               большой начальник.
Коммунист. И ему за крестик бы так досталось!
Это ж время такое было... Еще боялись...
А отец твой увидел крестик, скандал устроил.
Запретил нам тебя крестить... Ну да Бог рассудит...
Я на даче тебя крестила. Потом уж, летом.
Ты была уже чуть побольше. Мы с мамой. Тайно.

Почему я боялась? Как же тут не бояться!
Это вы теперь смелые. Вас-то так не пугали.
Мать твоя подрастала в оттепель, ты и вовсе...
А я помню, как за два слова людей сажали.
Чаю? Можно. Немного сделай. И хлеба с маслом.
Нет, не надо готовить и греть ничего не надо!
Аппетита-то нет совсем... Мне уже не нужно...
Это вы, молодые, ешьте, пока в охотку".

"Что-то спать не могу совсем я. И силы нету...
Но вот все нахожу, потеряное когда-то...
Я, наверно, уйду зимою... Не плачь, касатка.
Пожила уж, и слава Богу! И, видно, хватит.
У тебя вон сынок. Сподобил Господь увидеть
Правнучонка. Малыш хороший. Похож на Татку,
Твою мамку. Она тихоней была. Сначала.
А потом подросла маленько — так сущий аспид!

То коленку рассадит себе. То соседу Кольке
Выбьет зуб коньком случайно, а то Людмиле
Нарисует цветок помадой на белой юбке,
Ну а ты свою тетку знаешь — та в крик да в слезы.
Дед твой, Вася, ее обожал, егозу такую.
Ведь она вся в него, Татьяна, — всегда на принцип.
Если слово сказала — хоть бей, не своротишь девку...
А Людмила, она красивая, да. Но злая.

Вот и ты — прям как дед твой... Ты ж максималистка прямо.
Он ведь в партию не пошел. Даже под давленьем.
Он мужчина. А я — жена. С узелком стояла
У окна каждой ночью... Брали же каждой ночью!
Это он был бесстрашный. А я целый день боялась,
Что домой не придет с работы. Боялась ночью,
Что приедет машина — и все... Боже, как боялась!
А вот мать твоя, как и ты, не боится... Нюсик,

Ты попомни меня, это все ненадолго, правда!
При Хрущёве уже спускали пары немного.
А потом сажали опять, не стеляли только...
Но я слышала, много... Не приведи-то Боже!
Чай? Спасибо, родная! Да что-то уж расхотелось...
Ты прости меня, старую дуру, ворчу, пугаю...
Я-то все, пожила, боялась, но выживала...
Дай-то Бог тебе жить не так, ну а все ж попомни:

Ненадолго вся эта штука, закрутят гайки!
Вы уж с Таней поосторожней, не очень лезьте
На рожон. Береги сыночка! И мужа
Слушай.
Он молчун. Но уж если скажет, так прямо в точку.
Он-то что говорит? Согласен? Ну, как мой Вася...
Все, иди, я устала. И одеяло дай-ка!
Хоть уснуть не усну, отдохну, подремлю немножко.
Да, и я тебя тоже люблю, ну, давай-ка, с Богом".




* * *

Прожила моя баба Аня всю жизнь на совесть.
Родилась при царе, пережив три войны и голод,
Подняла двух детей. Выживала. Не помирала...
Хоть боялась, но не сломалась и не согнулась.

Может, странно, — я ночью с ней говорю порою...
То ли сон, то ли явь, но голос ее негромкий
Мне тогда говорит: "Господь с тобою, касатка!
Он поможет. Он мне помогал и тебя не бросит!"
Разбирая завалы древнеющих фотографий,
Я наткнулась случайно на снимок, где ей лет двадцать,
И последний наш с ней разговор — дня за два до смерти —
Отчего-то припомнился. Четко так. Как вчерашний...

В эту осень я что-то никак не могу согреться,
Даже ночью, свернувшись кошкой под одеялом.
Как-то вдруг нахожу ее вещи, что позабыла.
Как-то вдруг просыпаюсь. Как-то вдруг вспоминаю...



МИНОТАВР ПОВЕРЖЕННЫЙ

Умирал Минотавр в глубине Лабиринта. Один.
Удалился Герой и спасенные люди за ним.
Не пришла Ариадна, предавшая брата врагу.
Минос-царь не оплакал сыновнюю злую судьбу.
Минотавр умирал — злая дичь оказалась сильней,
Он впервые остался голодным, не справившись с ней.
Вышел к девам и юношам быкоголовый как встарь,
Но впервые повержен был жертвой своей на алтарь.

В голове, увенчанной рогами, ворочалась мысль:
"Больно, боги, как больно! За что? И какой в этом смысл?
Я поставлен был Миносом-богом бить жертв в вашу честь,
Проливать кровь юнцов на алтарь, а останки мог есть.
Так Тезей на погибель мою появился к чему?
Чем прогневал я вас? Зевс великий, ответь — не пойму!"

"Поднимайся, пойдем, недобог, недожрец, Минотавр!
Ожидает забвенье в Аиде, покой, темнота.
Твое время пришло быть убитым — чудовищ стезя.
Почему — Олимпийцев задумки проведать нельзя.
Не грусти и смирись, Минотавр, поспешим на паром,
У тебя за труды свои плату не спросит Харон".
Отделилась от стен Лабиринта крылатая тень —
Бог Танат протянул ему руку, светясь в темноте.

А когда быкоглава доставив, отчалил Харон,
Тени жертв закружились, со всех налетая сторон.
Тонкий писк их напомнил о криках летучих мышей,
Пробуждая неведомый ужас в заблудшей душе.
Минотавр наклонился к ручью, зачерпнул, проглотил,
И мгновенно вокруг стало пусто, и страх отпустил.
Пес трехглавый змеиным вильнул дружелюбно хвостом
Минотавру, забывшему имя и голод, и дом...

В Лабиринте толпятся придворные, слуги. И царь
Отдает приказанье от трупа очистить алтарь...

Иллюстрации: В. Е. Маковский, Анри Фантен-Латур



Яндекс.Метрика Top.Mail.Ru